В ГИИ открылась выставка живописи и графики Нины Габриэлян

9 июня в залах Государственного института искусствознания открылась выставка Нины Габриэлян – поэта, искусствоведа и замечательного живописца, ученицы известного художника-шестидесятника Б.С. Отарова. Графика Нины, ее тонкие, чуть сумеречные пастели с погруженными в сфумато домами, деревьями, предметами – это всегда богатая по своему цвето-тональному строю живопись. В работах маслом колористический дар художницы разворачивается в полную силу. Каждое изображение строится по принципу сценического пространства, внутри которого словно разворачивается какое-то сказочное действо; оно манит, затягивает в глубину живописной ткани, но не раскрывает себя до конца, оставаясь неразгаданным в своем таинственно мерцающем волшебстве. По большому счету, не имеет значения то, что изображает художница – пейзажи Армении, городские виды европейских стран или укромные уголки любимой Поваровки. Это всегда очень добрый, диалогичный, щедрый на красоту мир Нины Габриэлян.

Выставка продлится до 29 июня.

Нина Габриэлян о своем творчестве: «Я всегда, с самого детства, была очень чувствительна к цвету. Он притягивал меня и завораживал. Он говорил мне нечто такое, что было глубже, чем слова. А потом пришло осознание форм. Я осязала глазом их округлость и остроту, основательность и хрупкость… Мир для меня – это были цвета и формы. И хотя моя живопись фигуративна, тем не менее я хорошо помню, что там, в начале моей жизни, мир цвета и форм как бы предшествовал миру объектов. Наверное, в основе природы всё же лежит абстракция. И поэтому я стремлюсь к тому, чтобы за фасадом фигуративности моих работ, пусть и неявно, ощущалось абстрактное начало. Меня волнует цветение, созревание и плодоношение таинственных цветоформ, произрастающих в мире, – от камней и растений до людей и тварей, связанных друг с другом чудесным энергетическим единством.

Для меня нет «мертвой» природы – все живое: и человек, и камень, и кувшин, и жилище. Все имеет свою сокровенную жизнь, в которую нельзя ворваться, но которую можно иногда подсмотреть.

Мой художественный метод – не рассечение и разъятие, но созерцание и вчувствование. Я пытаюсь уловить и запечатлеть сам трепет жизни, ту вибрацию, которая идет из таинственного источника, находящегося за пределами видимого мира, но имеющую зримые проявления в цветопластике бытия: в жестикуляции деревьев и цветовой перекличке кувшинов, в ритмических узорах ландшафтов и прорастающих из них зданий. Мне видится нечто общее не только в форме, но и в сути древесного плода, небесного светила и плода, вынашиваемого женщиной.

Моя живопись не концептуальна. Я не стремлюсь к оформлению неких готовых смыслов, которые могли бы быть переданы и посредством слова, но пытаюсь – через цвета, формы и ритмы – приблизиться к тем энергопотокам, пульсацию которых ощущаю в глубинах мира».