Выставка Александра Лазаревича в Шверине
9 июня 2011 года в Шверине (Германия) в галерее Маргит Губин открылась выставка русского художника Александра Лазаревича, жизнь и судьба которого связаны с этим городом. Выставка приурочена ко второй годовщине со дня смерти художника и называется «Чудесные миры Александра Лазаревича» (“Wunderwelten des Alexander Lazarevich”). Экспозиция была подготовлена Эхардом Сарновым (E. Sarnow). На выставке экспонируется неизвестная в России графика, выполненная в смешанной технике, а также керамическая скульптура и неповторимая в своей индивидуальности мелкая пластика художника. На вернисаже присутствовало много гостей. Со вступительным словом выступила директор Шверинского этнографического музея Гезине Креонерт (G. Kroehnert). Благодаря ее любезности и глубокому пониманию творчества художника музей долгие годы предоставлял ему для его работы одно из своих помещений на территории исторической деревни в районе Muess (Alte Crivitzer Landsstrasse 13). Художник активно участвовал в ряде культурных проектов музея, в частности, в программе художественных выставок (Sonderausstellungen). Его большая персональная выставка «Превращения миров», которой открывался рабочий сезон 2004 года, явилась важным событием в культурной жизни города. Работам художника очень подходит пространство традиционных фахверковых построек Германии. Выполненная Лазаревичем по заказу Г. Кроенерт в рамках ее проекта по истории первой мировой войны керамическая композиция «Мертвый Ганс» теперь находится в фондах музея. В стенах музея родилось много оригинальных скульптурных замыслов художника («Vaterland”, «Эдип, или познание самого себя», «Кукушки» и др.). На вернисаже говорилось о трагической судьбе собрания художника в России. Были показаны и распространены фото- и видеоматериалы, позволяющие наглядно представить себе сложившуюся ситуацию. Среди них особенно содержательно сопровождающееся немецкими титрами слайд-шоу Е. Журавлевой, включающее интервью с художником, виды его более не существующей московской мастерской, отдельные произведения и информацию о теперешнем состоянии собрания. Был показан также сделанный для программы «Имена» на основе сохранившихся в семейном архиве видеоматериалов Т. Савельевой (1997 г.) 20-тиминутный телевизионный фильм Е. Купреевой (СГУТВ, 2010 г.). Живой отклик встретило письмо искусствоведов московского Государственного института искусствознания, которые в свое время приложили все силы для того, чтобы спасти мастерскую художника, являвшуюся уникальным памятником художественной культуры нашего времени. В письме говорилось, в частности: «Испытывая на себе влияние обеих культур, жизнь и творчество художника образуют захватывающее единство. Его достижения в области живописи, пластики, графики, прикладного искусства представляют собою яркую страницу в истории европейского искусства. Культурные связи Германии и России имеют давнюю традицию. Выставка Александра Лазаревича в Шверине является частью этого живого процесса. Мы надеемся, что общими усилиями возможно сохранить основное собрание произведений этого замечательного художника».
В немецкой традиции имя А. Лазаревича связывается в первую очередь с его неповторимыми фарфоровыми «коробочками» (Porzellandosen), что обуславливается его участием в многочисленных и разноплановых традиционных керамических рынках Германии. Столь высоко ценимые немецкими почитателями таланта художника «коробочки» (условное название большой группы неоднородных «раскрывающихся» миниатюрных фарфоровых объектов), по сути дела, являются ключевым жанром в структуре пространства занимающих его смыслов.
Расписанная внутри и снаружи картинками «коробочка» («ларчик») репрезентирует собою многомерную метафору события, памяти, существа, времени, жизни, культуры, вселенной. Возникнув как трансформация статичного сосуда («вазы»), «коробочка» порождает множество вариаций: шкафчики, домики, часы, фигуры, абстрактные формы и большие многофигурные композиции. Этим «раскрывающимся» предметам, меняющим облик в процессе демонстрации, нет аналогов в истории мирового искусства. Они стремятся воплотить и «раскрыть» для зрителя все культурное наследие прошлого. Обилие мифологических, литературных, технических, словесных и музыкальных (механизмы музыкальных шкатулок) элементов придает им особый метакультурный статус. Собрание их образует своего рода энциклопедию культурных ценностей европейца.
Одновременно эти объекты обыгрывают метафору загадки, а их демонстрация аналогична ритуалу загадывания загадок. Некоторые из воплощающихся в них сюжетов прямо отсылают к теме загадки. Ср. композицию «Эдип» (один из любимейших античных мотивов художника): щит-черепаха приподнимается, и из-под него постепенно появляется странник с посохом из знаменитой «загадки Сфинкса»: утром на четырех ногах, днем на двух, вечером на трех (разгадка: «человек»).
Само действие по демонстрации подвижных раскрывающихся «безделиц», объектов и композиций в целом сравнимо с театральным представлением. Художник, комментируя, раскрывал перед зрителями дверцы и створки, за ними возникали неведомые пространства, сцена с персонажами. Раздавались звуки атонально-абстрактной музыки (механизмы музыкальных шкатулок особым образом перестраивались), некоторые персонажи двигались благодаря тем же механизмам музыкальных шкатулок или покачивались на цепочках, нитках, веревочках. Разыгрывалась аллегорическая познавательная драма сакрального кукольного театра, представляющего играющее в кукол божество. «Поразителен ряд бесконечных превращений его театрализованных произведений … Невольно хочется впасть в детство и поиграть … в его керамические игры»,- отмечал известный московский искусствовед В. Мейланд.
Среди представленных на выставке «раскладных» объектов Лазаревича особенно притягателен раскладной бегемотик величиной с ладонь. Его складчатое пухлое тело расписано эротическими мотивами, а когда бока, подобно крыльям, раскрываются, внутри оказывается фигурка монаха в рясе с капюшоном, держащая в руках раскрытую книгу. Монах погружен в чтение. Всматриваясь, мы обнаруживаем, однако, что в рясу облачена пустота. Композиция называется «Искушение святого Антония» и пользуется необыкновенной любовью немецкой интеллигенции.
Г. Биленштейн, О. Терновская